19.06.2020 Валерий Максюта Африка, Гана, Страны
Комментариев: 2
Просмотров: 945

Знакомство со знаменитой переводчицей и «глазопа»

Тратата, так вот она какая!

Продолжение удивительного рассказа о командировке в Африку. Начало читайте здесь.

ЛЭП в джунгляхКак я уже рассказывал, визит в Буи двух Опор в конце весны 1963 года привел к лихорадке в трассировании ЛЭП. Много месяцев шла интенсивная переписка нашей экспедиции с Москвой через посредство ГКЭС, в течение которой работы то возобновлялись, то прекращались. Наши люди нервничали, ганцы что-то учуяли и тоже начали закручивать гайки и придираться. Во всей этой заварушке только я один был доволен. Я встретил Магги и мог проводить с ней сколько угодно времени. Но вот Магги исчезла. Я пережил расставание, перебесился. Я снова был на коне.

В профессиональном смысле, мне казалось, я достиг вершины. Мог бы одолеть любые переговоры, мог бы привести почти любые переговоры если не к успешному финалу, то, по крайней мере, к полному взаимопониманию сторон, если бы счел это действительно нужным. Мне оставалось только лениво пополнять свой словарный запас, которого и без того хватало, чтобы обойти любую трудность. Но иногда я с грустью осознавал, что я все-таки что-то потерял. Я ощущал себя воздушным шариком, из которого частично выпустили водород: летать можно, но не так красиво, не так высоко. Хуже всего было то, что не больно и хотелось. Меня это беспокоило. Мне казалось, что этим я предаю Магги – ту, что осталась во мне, предаю саму жизнь. К счастью, такие мысли посещали меня нечасто – только в редкие часы предрассветной бессонницы. И едва ли кто-нибудь смог заметить во мне какую-то перемену. Я старался так же уставать в стельку, видеться по вечерам с Генкой, Котиковыми, Скибой, петь песни и пить джин с лаймом. Временами вспоминал о своей машине и возобновлял её ремонт.

Однажды нам сообщили, что к нам снова едут те самые Опоры. Уже было известно, что в дискуссию о целесообразности трассирования ЛЭП вмешался кто-то на самом высоком уровне, учуяв крупный скандал, надавал Опорам по штанам, и вот теперь они ехали если не с извинениями, то с радикально новыми, конструктивными предложениями и советами. Наше начальство тихо торжествовало. Мне сказали, что с Опорами приедет и переводчица Галя Макарчук, известная как Галя-из-Тамале, Галка Тратата и Галка Пулемет. Об этой Галке я слышал много раз, причем обычно в одной и той же ситуации.

Когда я хорошо проводил переговоры с участием тамалинских геологов, людей из ГКЭС или еще каких-нибудь советских приезжих, они обычно отмечали мою работу, благодарили и почему-то часто спрашивали, знаком ли я с Галей, переводчицей из Тамале – центра Северных Территорий, где базировались наши геологи. «Нет? Жаль! Ну та тоже!… Такая девица!..» То, что Галя-из-Тамале – девица, меня не слишком занимало. У каждого свои недостатки. А то, что её часто упоминали после успешных переговоров, проведенных мною, интриговало и вызывало любопытство. Потом с нею познакомились в Аккре Сидоров и Скиба. Вернувшись в Буи, они с большим уважением рассказали мне о ней, даже больше, чем с уважением. Я спросил:

— А как она смотрится?
Сидоров закатил глаза, а Скиба сказал:
— Просто сногсшибательно!

До меня меня временами доходили какие-то обрывки слухов о ней. Что она – невеста какого-то ООНовского работника, что она купила прямо в Гане шикарный автомобиль, который, правда, никто почему-то не видел. Что когда к ней стал слишком назойливо приставать один из геологов, ему чуть не устроили тёмную. Дело расстроилось только потому, что в Суньяни, прямо на ступеньках клуба «Бесконечное лето», ему в лицо плюнула кобра. Ребята однозначно решили: «Кобра знала, в кого плевать». А виновник событий сбавил обороты и лишь изредка допускал в адрес Галки какие-то колкости, которые та с королевской надменностью игнорировала.

Она часто работала за пределами своей экспедиции: все считали работу с ней большой удачей, и геологи нередко уступали её другим, ожидая взамен каких-нибудь уступок или выгод. Вот и сейчас она должна была сопровождать в Буи две Опоры, которые случайно встретили её в ГКЭС и настоятельно попросили прикрепить её к ним. Гостей ожидали к ужину. Я поставил себе у Томсона плюс. Была суббота, короткий рабочий день.

Я лежал под машиной. На мне были разбитые матросские «гады», в которых я прошел по скалам, осыпям и болотам не одну сотню километров, те самые, некогда светлые, джинсы, которые я купил в первые дни пребывания в Гане: теперь из-за пятен они больше напоминали камуфляж горных стрелков. И все. Подо мной была скомканная подстилка от укусов муравьиных львов. Вокруг, как всегда, собралась большая часть мужиков экспедиции. Раньше они острили по поводу меня и машины, но шутки давно истощились, и теперь машина и я воспринимались скорее как некий композиционный центр сборища, ну, скажем, как фонтан в центре зала ресторана.

Говорили абсолютно о чём угодно. Я рассчитывал, что примерно через час вылезу, искупаюсь, а там уже и время на ужин. С любопытством ждал знакомства с Галкой. Вдруг разговоры стихли, и через несколько секунд я услышал приятный женский голос:

— Здравствуйте!
— Здравствуйте! – ответил восторженный мужской хор.
— А вы что тут делаете?
— Да вот, консультируем…
— Консультируете? Кого?
— Да вон его. (При этом, наверное, было указано на мои ноги, торчавшие из-под машины). Это Валерка. Наш переводчик.
— А что, он нуждается в консультациях?
— Еще как! – загалдели мужики. – Конечно! Никак не может свою машину отремонтировать.

Я до предела загнал глаза под лоб и увидел среди отутюженных вечерних брюк пару прелестных ножек в золотистых туфельках на шпильках. Все было ясно: Опоры и Галка приехали раньше времени, и теперь я оказался в ловушке под машиной, откуда ни за что бы не вылез при Галке из-за своего совершенно неприличного вида. А вокруг машины динамично разворачивался незапланированный спектакль. Мужики начали вспоминать давно отработанные остроты, над которыми перестали смеяться многие месяцы назад, и все весело хохотали, как будто слышали их впервые. Смеялась и Галка: многие шуточки и вправду были когда-то смешными.

Вспомнили свои хохмы, стали вспоминать хохмы тех, кого в данный момент не было рядом, выдавая их за свои, и толпа щедро одаривала хохотом каждого остряка. Всем хотелось покрасоваться остроумием перед Галкой, и поэтому каждый поддерживал хохотом любую шутку, зная, что когда настанет его очередь выдать шуточку полугодичной давности, его тоже поддержат другие, им поддержанные остряки.

Они прокатывались по мне и моей машине вдоль и поперёк, и во всех других мыслимых направлениях. Я лежал в пыли и возмущался их коварством. За спину меня кусали муравьиные львы и другие насекомые. Я возмущался и Галкой: «Неужели не понимает, что это просто выпендрёж перед ней? Нашла тут скопище невостребованных Тарапунек и Штепселей!» Казалось, это издевательство никогда не кончится. Но вот моим физическим и моральным мучениям положил конец звук колокольчика, извещавшего, что кушать подано. Все, не торопясь, потянулись к столовке, и Галка с ними.

Я с облегчением вздохнул и приготовился выползти из-под машины на спине, как вдруг увидел, что от удалявшейся толпы отделились те же красивые ножки на шпильках и вернулись к машине. Они остановились в метре от моей физиономии, и я услышал:

— Мне было действительно очень приятно познакомиться с вашими ногами.
— А мне – с вашими, – остроумно пробурчал я, внутренне вопя: «Да убирайся же ты поскорее!»

Я рекордно быстро вымылся, надел заранее приготовленную ослепительно белую рубашку и побежал в Центр, суша волосы и бороду на ходу. За длинным столом все уже ели. Там были и двое лысых амбалов – те самые Опоры, и рядом с ними Галка. Мое место было у противоположной стороны стола, и, пока я шел к нему, мы с Галкой встретились взглядами. Я неопределенно улыбнулся. Она ответила чуть ироничной улыбкой.

После ужина все перекочевали на террасу. Галка сидела рядом с Опорами, видимо, просто по долгу службы, хотя никаких переговоров не намечалось. Наши обращались с Опорами со смесью дружелюбия и злопамятности. Это мешало раскованности, да и сами Опоры считали себя слишком высокими для общения с кем-либо, кроме начальства. Вскоре они ушли, утомившись с дороги, а Галка осталась. Вокруг неё толпились наши. Те, кто издевался надо мной у машины, теперь, видимо, считали её старой знакомой и оттирали других. Но меня все-таки подпустили. Я представился, она тоже. В братстве переводчиков было принято сразу же обращаться друг к другу на «ты». Я сказал:

— Я много о тебе слышал.
— И я о тебе.
Вот тебе и на!
— А как ты обо мне слышал? – полюбопытствовала Галка. Я рассказал. Она рассмеялась:
— И я слышала о тебе точно в таких же ситуациях. «А вот в Буи есть такой Валера. Бородатый. Ну, тот тоже!..»

У нас завязался очень заинтересованный разговор, близкий к профессиональному. Наши ребята ходили вокруг, как коты у миски с горячим молоком, но Галка демонстративно удостаивала вниманием только меня. Ее несколько раз приглашали на хайлайф, но она извинялась, обещая станцевать попозже. А когда я пригласил ее на что-то медленное под мурлыканье Синатры, она пошла. Я подумал, что очень давно не танцевал с белой девушкой. Галка танцевала хорошо, но все-таки уступала негритянкам в какой-то внутренней пластичности, если так можно сказать.

Я украдкой разглядывал её. Узкое, очень красивое лицо с чертами, которые принято считать аристократичными. Она легко придавала ему то выражение надменной строгости и неприступности, то вдруг становилась открытой, смешливой, слегка хулиганистой, и это легко читалось на её лице. Зелёные глаза были чуть подрисованы так, что о них хотелось сказать: глаза вразлет, хотя так о глазах, кажется, не говорят. Она прекрасно владела речью и голосом. Иногда, просто забавы ради, выдавала длиннейшие периоды, то повышая, то понижая тональность, будто играла какие-то странные гаммы, то удлиняя, то укорачивая звуковые амплитуды, искоса наблюдая при этом, как умолкают все вокруг, начинают прислушиваться и роняют челюсти. Галка Тратата… Галка Пулемет…

Она была первой девушкой, которая вызвала мой интерес после Магги, и я невольно сравнивал их. Галка была года на 3 старше меня, то есть лет на 5 старше Магги. Роста они были одинакового. У Галки была очень стройная фигурка, но в ней было меньше какой-то женской зрелости. Одета она была очень красиво, элегантно. Так в наших местах белые женщины не одевались. Можно было бы подумать, что она собралась на важный приём, если бы не было в её стиле какого-то вызова. Я и раньше слышал, что она красиво одевается. Но самым поразительным были её волосы. Пышно взбитые по моде тех лет, они имели какой-то неописуемый, очень привлекательный оттенок. Я несколько раз останавливал на них взгляд, но спросить, чем это она их окрасила, считал неуместным.

Галка заметила это и, наконец, сказала:

— Ну, давай, спрашивай.
— Что?
— Да то, что все спрашивают.
— Тогда считай, что уже спросил.

По её словам, естественный цвет ее волос – светло-платиновый, но она подкрасила их слабой хной. Всё это мне мало что говорило.

— Вчера в Аккре ко мне подошла англичанка – вежливая такая, любезная, и спросила, чем я крашу волосы. Представляешь, англичанка останавливает на улице незнакомую женщину! Я сказала, чем. Она фыркнула и ушла. Не поверила.

В общем, похоже, мы друг другу понравились. Я в ней почувствовал родственную душу в том, что она стремилась жить на полную катушку, деньги не сундучила, к окружающему относилась с живейшим интересом, в отличие от наших куриц-переводчиц, да и внешность у нее была такой, что можно было только гордиться ею, как спутницей. Мы договорились по возможности сообщать друг другу о своих передвижениях, чтобы, когда представится случай, вместе побегать по Гане. И мы действительно иногда встречались – то в Кумаси, где она бывала проездом, то в Аккре. В Кумаси я показал ей достопримечательности, предложил попробовать выдернуть меч Комфо Аноче.

У неё тоже ничего не получилось. Сводил во «Фламинго», потанцевали. А однажды я совершенно неожиданно встретил ее на перекрестке дорог в Кофоридуа. Я приказал остановить машину и несколько минут наблюдал, как какая-то стройная, прекрасно одетая белая леди за обе щеки что-то уписывает с бананового листа, запивая из половинки кокоса вроде бы темным питу. До нее было метров сорок, но еще до того, как я из любопытства приблизился, я узнал Галку. Увидев меня, она поперхнулась питу и сделала инстинктивное движение спрятать за спину банановый лист с рыбой и ямсом. Мы оба расхохотались.

Вот, пробую. Надо же когда-нибудь попробовать.
— Ну и как?
— Есть можно.
— А где ваши?
— Там где-то, – она махнула рукой вдоль аллеи королевских пальм, – я от них удрала. Надоели. А ты куда?
— В Аккру.
— А я оттуда – в Тамале.
— Ну, счастливо.
— Счастливо, только про это – она показала кулак с банановым листом, – никому не говори, не поймут, а вообще-то очень вкусно.

И я поехал по своим делам на юг, оставив на перекрестке посреди Африки блистательную российскую леди с огрызком жареного ямса в кулаке и туземным пивом в половинке кокоса. Она ехала по своим делам на север. Но нас обоих больше привлекала Аккра. А в ней – разные ночные заведения, куда советским ходить запрещали.

Я знал их по Суньяни и не особенно туда стремился. А Галка вечно работала с пожилыми положительными дядями, в присутствии которых даже упоминание о ночном клубе было бы неприличным. И мы решили при случае куда-нибудь сходить. Так и сделали. И начали прочесывать ночные клубы прямо по списку: с нами – с нами двоими – эти моралисты ничего не сделают! Галке нравились мурлыкающие песни Синатры, Пата Буна, Хампердинка, а мне нравилось танцевать с ней щека к щеке. Иногда за вечер мы посещали до трёх таких заведений. Однажды во второй половине дня мы одновременно оказались в ГКЭС. Там уже забыли о том, что когда-то требовали моей крови.

Я опасался появляться только в посольстве, где личным переводчиком посла был наш главный спортсмен (то есть секретарь комсомольской организации), тощий, хилый, с крысиной мордой, явно блатной парень. Принципиальность и преследование политически незрелых были его должностными обязанностями, и он вполне мог вспомнить обо мне, если бы встретил.

Я был с Фёдоровым. С кем была Галка, не знаю, но к тому времени она уже освободилась. До конца рабочего дня было ещё далеко, но она подмазалась к Фёдорову улыбочками, глазками, своими фантастическими модуляциями голоса…

Фёдоров растаял и отпустил меня. Мы побрели в приморские кварталы: зайти во французский магазин, а потом дальше к океану. В магазине купили хорошую банку консервированных устриц, бутылку белого вина, длинный хрустящий батон и бумажные стаканчики. Только отошли от магазина метров на десять, как подкатила машина, и из нее выскочила вышеупомянутая Крысиная Морда. Я успел присесть за ближайшую машину и, дернув за руку, усадил Галку. Нам не надо было попадаться на глаза таким типам в рабочее время. Убедившись, что Морда занялась покупками, мы вышли из укрытия и направились вниз к океану по крутой тропинке.

Мы хорошо провели остаток дня за устрицами с вином и купанием. Вечером решили встретиться и потанцевать в моем отеле «Авенида» – более демократичном, чем её «Интерконтиненталь». Я вымылся, переоделся в свежее, а до встречи с Галкой оставалось еще много времени. Решил пойти в бар. Рабочий день только-только закончился, а вечерний наплыв публики еще не начался. Я считал, что день провел прекрасно, и собирался провести прекрасный вечер. Даже о встрече с Крысиной Мордой я вспоминал с удовольствием, хотя и с некоторым внутренним содроганием.

В баре не было никого. В затемненной комнате свет заливал только стойку и место бармена. За стойкой стоял… Луи Армстронг! Один к одному! Нет, точнее, один к одному и трем десятым. Этот Луи был заметно крупнее того, американского. Можно было без колебаний дать голову на отсечение, что он, зная об этом поразительном сходстве, репетировал перед зеркалом улыбочки и жесты своего великого двойника.

— Чем могу служить, сэр? – спросил с улыбкой бармен голосом Армстронга.

Я еще некоторое время полюбовался им, а он понаслаждался моим любованием. Он держал двумя руками бутылку таким образом, что, казалось, через мгновение он поднесет ее к губам и зазвенит знаменитый золотой звук, задребезжат стаканы и рюмки…

— Так, – наконец сказал я, – сделайте мне что-нибудь ужасное.

Хотелось некоторой разгрузки после очень активного дня. Бармен посерьезнел:

— Ужасное? Окей, сэр!

Я отошел в темноту к одному из дальних столиков, развалился и стал ждать, слушая тихую музыку. Через несколько минут бармен принес мне коктейль, с достоинством поклонился и вернулся за стойку. Передо мной стоял довольно большой винный фужер, на три четверти заполненный чем-то зеленым. В жидкости плавал комочек снега. Края стакана были покрыты сахарной пудрой, имитировавшей иней. Я осторожно пососал соломинку. Хм. Что-то мятное, сладкое, дамски алкогольное. Но вкусно. И я с удовольствием выпил, потом пошел к бару. Пока я подходил, бармен напряженно вглядывался в мое лицо.

Ну, как? – осторожно спросил он.
— Вкусно, – ответил я без особого энтузиазма, – а что это было?
Бармен понизил голос: «Глазопа».

Я уже привык к некоторым фокусам их произношения: «grass-hopper» (кузнечик).

— Но я же просил сделать мне что-нибудь ужасное.

На широком лице бармена мелькнули обида и разочарование. Развернув широкие плечи, он с достоинством сказал:

— А я боюсь кузнечиков.

И отвернулся, не проявляя больше ко мне никакого интереса.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Если эта заметка Вам понравилась, поделитесь ею со своими друзьями в социальных сетях: кнопки «Поделиться» располагаются ниже

Связанные с этим материалом заметки:

Магги. Часть 1. Неожиданное знакомство
Магги. Часть 2. Дальняя поездка
Жизнь рядом с Магги. Часть 3
Жизнь рядом с Магги. Часть 4. Визит в столицу
Жизнь рядом с Магги. Часть 5. «Я буду с тобой»
Жизнь рядом с Магги. Часть 6. После Магги
Загадки и уроки чёрной Магги
Русские в Гане. Конфликт
Обеды на африканских дорогах-1. Рыба по-гански
Обеды на африканских дорогах-2. Кенке и банку
Обеды на африканских дорогах-3. Пюре из слоновьих ушей
Гана. В затопленных джунглях
Обыкновенная поездка русских по Африке
Первые полгода в Африке
Впереди – далёкий блеск алмазов, а вокруг – весёлая жизнь русских в Африке. Часть 1
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 2. Жизнь и приключения обезьяна Ваньки
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 3. Как же добраться до Сьерра-Леоне?
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 4. Крокодилы, бабуины и мы
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 5. Некоторые тропические неудобства
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 6. Взрыв
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 7. Покупка машины (натюрморт)
Весёлая жизнь русских в Африке. Часть 8. Сезон бурь
Приступаем к работе в джунглях
Рынок и маленькие праздники живота
Снова в Кумаси. Часть 1. Ничего не изменилось
Снова в Кумаси. Часть 2. С королями за ручку

Все заметки того же автора

Полезные ссылки:

Купить авиабилеты по выгодной цене
Купить билеты на поезда для поездок по Европе
Надёжно и выгодно забронировать отель или апартаменты по всему миру
Заказать трансфер на такси из аэропорта или от ж/д вокзала до отеля (и обратно)
Заранее забронировать экскурсии в более чем 600 городах мира
Оформить онлайн страховой полис путешественника

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

  • Татьяна Барашева

    20.06.202000:16

    Очень интересно, опять приключения, а то прошлая часть мне показалась скучновата. Спасибо, буду ждать нечто ужасное...)))
    1. Валерий Максюта

      22.06.202015:48

      Автор: Татьяна Барашева
      Очень интересно, опять приключения, а то прошлая часть мне показалась скучновата. Спасибо, буду ждать нечто ужасное...)))
      Спасибо за отзыв, Татьяна. А нечто почти ужасное почти случится в следующем отрывке.